ГОЛУБКИНА Анна Семеновна
Творчество А. С. Голубкиной в широком смысле принадлежало рубежу веков,
воплощая поэтику этого времени - перепутья, вопросительного вглядывания в будущее,
эстетических прорывов и этических сомнений. Ее собственная судьба драматична настолько
же, насколько драматичны созданные ею образы.
Голубкина выросла в бедной семье, где наследственным делом было огородничество.
Тем не менее ее стремление к искусству нашло отклик у родных - они одобряли ее занятия в
МУЖВЗ у С. М. Волнухина и С. И. Иванова (1891-93), затем в Петербургской АХ у В. А.
Беклемишева (1894), наконец в Париже, в академии Ф. Коларосси (1895- 96). Парадоксально
сочетая в характере своеволие с неуверенностью в собственных силах и гордыню со
скромностью, Голубкина всегда готова была учиться новому. Уже будучи известным
скульптором, пройдя школу О. Родена (этот счастливый случай предоставился ей во время
второй поездки в Париж, в 1897-1900 гг.), она снова едет во Францию (1902), на этот раз
постигать приемы работы с мрамором, а в 1908 г. подает прошение о возможности
заниматься натурной лепкой в классах МУЖВЗ и после отказа (скрыто мотивированного
политической неблагонадежностью художницы, участвовавшей в подпольном
революционном движении) посещает на правах ученицы частную школу Ф. И. Рерберга. Ей
были абсолютно чужды заботы о респектабельности; независимость ее суждений в сочетании
с истовым правдолюбием и неистовым темпераментом подчас пугала. Так, уже после
революции Голубкина отказалась от участия в работах по плану монументальной пропаганды,
не простив новой власти расстрела министров Временного правительства. Такая
бескомпромиссность была следствием присущего ей абсолютного дара сочувствия всем, кто
обижен (отсюда и революционная деятельность, и, позднее, активная помощь беспризорным
детям). И этот же дар сочувствия составляет стержень ее пластики.
Скульптурный язык и круг сюжетов здесь сложились сразу и навсегда. Несколько тем
проходят через все творчество Голубкиной: тема плена, несвободы, порождающей страдание
("Кочка", 1904; "Пленники", 1908; "Вдали музыка и огни", 1910), старости как телесного плена
("Старость", 1898; "Изергиль", 1904; "Старая", 1906 и 1908; "Ш. А. Брокар", 1912) и, наоборот,
тема духовного пробуждения, обретения сознания и воли ("Железный", 1897; "Идущий", 1903;
"Раб", 1909; "Человек", 1910; "О да!", 1913; "Сидящий человек", 1912).
Импрессионистическая живописность лепки (больше всето Голубкина любила податливую
глину, хотя работала в разных материалах - от мрамора до дерева) то и дело переходит в
открытую экспрессию ("Портрет Н. Я. Симонович-Ефимовой", 1905; "Портрет Андрея Белого",
1907; "Портрет писателя А. М. Ремизова", 1911; "Портрет Л. Н. Толстого", 1927); в героях ее
портретов всегда ощутимы внутренняя драма, порыв, преодоление. Импрессионизм
Голубкиной - а она всю жизнь считала себя ученицей Родена - лишен упоения
"мимолетностями": ее образы содержат в себе мотив трудного душевного роста, как бы
страдальческого выламывания свободного духа из косной материи, индивидуальности - из
первоначальной стихии. Наложившись на общесимволистскую лексику рубежа веков, эта
тема обрела знаковую отчетливость; но, отдавая дань разного рода "прозрениям", "экстазам"
и антропоморфным уподоблениям (ваза "Туман", 1899; камин "Огонь", 1900; "Пловец" -
горельеф для здания МХАТа, 1901), Голубкина последовательно насыщала отвлеченные
схемы конкретным драматическим смыслом.
У нее не было прямых учеников, хотя был преподавательский опыт - сначала
неудачный, в организованных совместно с Н. П. Ульяновым классах живописи и скульптуры
(1901), потом более успешный - в Московском коммерческом училище (1904-06), на
Пречистенских рабочих курсах (1913-16) и в ГСХМ - Вхутемасе (1918-22). Своим студентам
она адресовала "Несколько слов о ремесле скульптора" (1923) - пособие, абсолютно
лишенное авторитарности и прокламирующее широту подхода ("Работайте, больше любуясь,
чем заботясь"). Ее собственный творческий путь, весьма скромно оцененный при жизни (в
частности, персональной выставкой 1914-15 гг.), был примером такой широты.
|
